Кремль / Миротворец

Тормоз ценой на газ звучит намного приятнее, чем то, чем он является: нормирование. Как это будет работать? Ну, как можно незаметнее. Основная цель - сохранить тишину в домочадцах. Уличные протесты — это некрасиво. Добро пожаловать в военную экономику.

Вчера, в четверг, Олаф Шольц, Роберт Хабек и Кристиан Линднер представили «щит экономической защиты от последствий российской агрессивной войны». После скучного заявления федерального канцлера и министра бизнеса, который обычно болтал без умолку, за ним последовал человек по финансам. Партия, которую он возглавляет, имеет такое же отношение к либерализму, как энергетическая политика Германии к рациональности, но он может говорить.

Он начал, заявив, что мы находимся в энергетической войне. Путин хочет разрушить часть нашего процветания и многое из того, что с трудом создали самозанятые, малый и средний бизнес и промышленность в этой стране. Но правительство не допустило бы этого. Чтобы нанести ответный удар, Германия сейчас мобилизует всю свою экономическую мощь. За этой военной риторикой последовала поразительная с экономической точки зрения фраза. Защитный щит «смягчит последствия дефицита для потребителей и экономики».

На это предусмотрено 200 миллиардов специальных средств. Однако долговой тормоз по-прежнему наблюдается. Экономика в целом укрепляется за счет целевых государственных инвестиций. А поскольку партия г-на Линднера начинается с буквы «Ф», он чаще использовал слово «свобода» в своем заявлении. Возобновляемые источники энергии — это энергии свободы. Логическая связь между этим словом и тем, что он представил, однако, не открылась мне, несмотря на продолжительные размышления. Но, может быть, я забыл понятие свободы. Поскольку я живу в стране, которая когда-то конституционно запрещала мои ночные прогулки, простите меня.

Неважно, как часто глава СвДП шепчет «энергия мира».

Ограничение цен на газ призвано смягчить дефицит. Как, черт возьми? Давайте пройдем через это. Мы имеем дело с избыточным спросом. Газа мало. Цена увеличивается. Повышение относительных цен – это сигнал, с которым рынок передает информацию «Осторожно, газа мало». Обладая этой информацией, теперь каждый может делать то, что соответствует его бюджету и предпочтениям. Спрос корректируется. Потребляется меньше газа и носится больше шерстяных свитеров. Однако эта альтернатива и вариант экономии весьма ограничены. В какой-то момент приходится включать отопление. А альтернативный источник энергии не так-то просто создать из воздуха, как бы часто ни шептал глава СвДП «энергия мира».

С экономической точки зрения эластичность спроса по цене и замещению на энергию, а не только на газ, является жесткой. Невозможно точно сказать, насколько жесткой. Измерение сложное. Более поздние исследования предполагают более эластичный спрос на энергию, чем более ранние. От какой-то нехватки, это все равно не имеет значения. И хотя несколько дней назад отмечались ничтожные 137 000 кубометров СПГ из Объединенных Арабских Эмиратов, к энергоснабжению, похоже, применим только принцип надежды. Ведь это 0,18 процента теплотворной способности российского газа, подлежащего замене в тераватт-часах.

Но до того, как ценовой сигнал даст понять, насколько серьезна ситуация с предложением, лучше сразу приостановиться. Кристиан Линднер говорит, что он компенсирует дефицит. На самом деле он их только маскирует. Как и любая централизованно управляемая экономика, она справляется с дефицитом. Не больше. Политики нормируют энергию, чтобы холодные и нищие горожане не вышли зимой на улицы. Она выделяет. Государство устанавливает базовый уровень потребления, при котором действует ценовой тормоз на газ. Все, что сверх этого, — роскошь. Единственный вопрос сейчас заключается в том, почему домохозяйствам и компаниям не доверяют самим устанавливать свое базовое потребление в соответствии с ценовым сигналом. Вы могли бы подумать, что они знают это лучше, чем кто-либо другой. Тормоз ценой на газ звучит намного приятнее, чем то, чем он является: нормирование.

Основная цель - держать домочадцев в тишине

Как это будет работать? Ну, как можно незаметнее. Не только со времен коронавируса сочетание денежно-кредитной (*см. заключительные замечания) и налогово-бюджетной политики щедро использовалось в качестве «решения» проблемы дефицита. Основная цель - сохранить тишину в домочадцах. Уличные протесты — это некрасиво. Дефицит, нехватка и потери не помогут победить на выборах. Мы все давно стали беднее в реальном выражении. И нет, это не вина Путина. Но они не должны этого замечать. Аварийный инструмент binn, представленный Европейской комиссией 19 сентября.

enmarkt показывает, куда идет путешествие. В «чрезвычайных ситуациях» этот законопроект предусматривает далеко идущие вмешательства в частный сектор. Комиссия должна определить, кто может или должен что производить. Государство может компенсировать нехватку газа для населения, перестав выделять газ определенным компаниям. Разумеется, с соответствующей компенсацией. Дефицит решается с помощью фискальной политики.

После Короны многие привыкли не работать и при этом получать деньги. Они должны как можно дольше не замечать, что в результате не стали богаче, поскольку производится меньше товаров по сравнению с большим количеством распределенных денег. Выражение Кристиана Линднера об энергетической войне, по крайней мере, соответствует новой системе распределения. Добро пожаловать в военную экономику. Впервые со времен Второй мировой войны нам снова нужны продуктовые карточки. Его обозначение возобновляемых источников энергии как энергии свободы показывает, что безумие, ставящее идеологию выше физики, будет продолжаться в Германии до тех пор, пока последний человек не выключит свет.

*Примечание к «Денежно-кредитной политике» выше:

В своем заявлении министр финансов Линднер неоднократно упоминал, что бюджетная политика Германии несопоставима с политикой Великобритании. После объявления мини-бюджета, финансируемого за счет долга, фунт и государственные облигации - так называемые кавычки - размазались. Банку Англии пришлось вмешаться с покупками на 65 миллиардов фунтов стерлингов. Линднер представил 200-миллиардный пакет как четкий сигнал рынкам капитала о том, что «государственные облигации Германии останутся золотым стандартом в мире». Подробнее о том, почему вы можете увидеть это по-другому, в ближайшие несколько дней.

Кремлевская агрессивная война является преступлением.